PravoTime

Тем не менее, правило, сформулированное в приведенной статье, являются специальным. Положение ст. 60 ГПК РФ предписывает учитывать в доказательственной деятельности содержащиеся в законодательстве (обычно – в актах материального права) исключительные нормы, которые устанавливают именно изъятия из общего правила допустимости.

По общему же правилу должны считаться допустимыми любые сведения о фактах, полученные из источников и в порядке, предусмотренном законом. Основанием для такой трактовки может служить, например, норма ч. 2 ст. 55 ГПК РФ, в соответствии с которой «доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда».

Правило допустимости доказательств, установленное вышеприведенными нормами, означает, что суд общей юрисдикции не вправе по своему усмотрению заменить средство доказывания, предписанное в законе, на другое, указанное в ст. 55 ГПК РФ. Вместе с тем для подтверждения факта или его опровержения суд может использовать дополнительно и другие средства доказывания, если этого требуют обстоятельства дела, исходя из закрытого перечня ст. 55 ГПК РФ. На наш взгляд, в указанной ситуации потребность в привлечении иных средств доказывания и их количество устанавливаются судом по усмотрению. Пределами выбора в данном случае являются нормы материального права, регулирующие конкретное правоотношение, обстоятельства конкретного дела, цели судопроизводства, поскольку в силу ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, ч. 2 ст. 55 ГПК РФ недопустимо использование доказательств, полученных с нарушением закона.

В судебной практике разных лет встречалось и встречается ненадлежащее применение усмотрения при установлении допустимости доказательств.

Так, по одному из дел прокурор г. Новороссийска обратился в суд с исковым заявлением в интересах несовершеннолетнего Дмитриева Д. к Кольцову о признании недействительным договора купли-продажи, по которому Аннова - теща покупателя, действующая по доверенности от имени Дмитриева В. - отца Дмитриева Д., продала ответчику 2/3 доли жилого дома. По мнению прокурора, сделка совершена с нарушением требований закона: скрыт факт проживания в отчуждаемом жилом помещении несовершеннолетнего сына продавца, не получено согласие органа опеки и попечительства на продажу части дома, не имеется данных об уплате покупной цены в размере 20 млн. руб., продавец злоупотреблял наркотиками и договор был заключен вследствие стечения тяжелых обстоятельств на явно невыгодных для него условиях, после смерти Дмитриева В. ответчик лишил его несовершеннолетнего сына возможности проживания в доме.

Дмитриева И. - опекун несовершеннолетнего Дмитриева Д., представлявшая его интересы, в заявлении от 6 мая 2007 г. просила признать договор купли-продажи части дома недействительным, считая, что сделка была совершена фиктивно с целью получения земельного участка.

Решением Октябрьского районного суда г. Новороссийска от 11 июля 2007 г. (оставленным без изменения судебной коллегией по гражданским делам Краснодарского краевого суда) в удовлетворении заявленных требований отказано.

Президиум Краснодарского краевого суда отклонил протест прокурора края об отмене решений.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте также поставил вопрос об отмене судебных решений.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 20 сентября 1999 г. протест удовлетворила, указав, в частности, следующее.