PravoTime

Хотя закон устанавливает, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных потребителем убытков, очень часто судебная практика ставит размер возмещения морального вреда в зависимость от подлежащего возмещению имущественного вреда.

Так, например, М. живет в доме, принадлежащем Чернореченской квартирно-эксплуатационной чести. В результате прорывов труб подвал постоянно заливался горячей водой и канализационными стоками. Многие вещи от сырости пришли в негодность. Неоднократные визиты М. в КЭЧ приносили ей только нравственные страдания, потому что никаких мер по устранению аварийного состояния никто не принимал. Железнодорожный районный суд г. Хабаровска, куда обратилась М. с иском, взыскал с Чернореченской квартирно-эксплуатационной части материальный ущерб в сумме 3,7 млн. рублей и моральный в размере 2 млн. рублей.

Автор данной работы придерживается точки зрения А. М Эрделевского в том, что при определении размера компенсации морального вреда, причиненного нарушением прав потребителей суд должен учитывать такие обстоятельства, как последствия причинения имущественного вреда, вызывающие нравственные и физические страдания, в том числе нарушение устоявшегося жизненного уклада, размер причиненного имущественного вреда, функциональное назначение имущества, поведение причинителя вреда при рассмотрении справедливых требований потерпевшего. Помимо проблем, связанных с компенсацией морального вреда с позиций применения норм материального права, существуют нерешенные вопросы его возмещения и с точки зрения применения гражданско-процессуальных норм.

В соответствии с ч.1 ст.15 Закона "О защите прав потребителей" размер компенсации морального вреда определяется судом. Это означает, что, в отличие от других видов взысканий, требования о компенсации морального вреда подлежат исполнению только в судебном порядке. Практически каждый иск, предъявляемый в соответствии с законом, сопровождается требованиями об удовлетворении подобного рода взысканий, и очень часто разрешение таких споров доводится до суда потому, что "камнем преткновения" для сторон, которые достигли соглашения по всем позициям, становится данный пункт требований.

Естественно, что в отношениях потребителей и предпринимателей достаточно примеров добровольного достижения согласия в решении этого вопроса: нередко они сами определяют устраивающую обе стороны сумму и форму компенсации. Но в судебной практике нередки случаи, когда истец-потребитель в возникшем с предпринимателем споре уже получил компенсацию морального вреда, сумма которой вполне устраивала стороны, но впоследствии в силу тех или иных причин он обращается в суд, требуя возмещения морального вреда по тому же факту нарушения его прав, но уже в большем размере. Суд же, в соответствии с нормой Закона, не вправе отказать истцу (как затем и отказать в иске, мотивируя это удовлетворением его требований в добровольном порядке), а потому вынужден рассматривать эти требования, заново устанавливать все фактические обстоятельства, характер причиненных страданий, вину причинителя и т.д.

Если же в законодательство о защите право потребителей внести изменения, предоставляющие сторонам право на внесудебный порядок компенсации морального вреда, будет тем самым достигнута стабильность и эффективность таких соглашений сторон: судом не придется констатировать их несоответствие нормам действующего законодательства, а, следовательно, заново рассматривать такие требования.

В этой связи представляется оптимальной позиция А.М. Эрделевского, предлагающего оформлять такие договоренности в форме досудебного мирового соглашения. Где отражается, что потерпевший при его заключении всесторонне оценивает глубину перенесенных к моменту достижения соглашения и могущих быть перенесенными страданий; сознает, что решением суда мог быть определен как более высокий, так и более низкий размер компенсации; считает себя удовлетворенным в случае ее выплаты в соответствии с условиями соглашения). Здесь же целесообразно указать, что стороны констатируют, что причинителем вреда в отношении потерпевшего совершено неправомерное действие, чем последнему причинены нравственные и (или) физические страдания; что в случае передачи спора в суд и определения им более высокого размера компенсации потерпевший, учитывая добровольное удовлетворение причинителем вреда требования, освобождает его от выплаты дополнительной к уже выплаченной сумм, то есть прощает долг в порядке ст.415 ГК РФ.

Таким образом, этот подход целесообразно применять не только к соглашениям по вопросам компенсации морального вреда, но и ко всем другим взаимоотношениям сторон по поводу защиты потребительских прав, а в идеале - ко всем делам искового производства. При реализации этого в судах значительно снизится нагрузка при рассмотрении гражданских дел, уменьшатся сроки их рассмотрения, повысится качество проводимых процессов, обоснованность выносимых по ним решений, что будет способствовать эффективности их исполнения.